Я смотрю на эту подвижную женщину, прожившую большую трудную жизнь, и думаю, что не зря западные писатели, психологи пишут о " загадочной русской душе". Да и как с позиций логики, здравого смысла и рациональности объяснить, почему она, девятнадцатилетняя девушка с чистой душой Татьяны Лариной, добровольно ушла на фронт, бросилась в безумный омут войны? Что пережила за те оставшиеся два года? И сейчас, спустя полвека, она вспоминает фронтовых подруг, друзей, вновь и вновь перед ее мысленным взором встают ужасные эпизоды тех незабываемых дней. Такое не забывается. Ей повезло, она вернулась домой живой и невредимой, но погибли два старших брата. Они тоже добровольно ушли на фронт. Василий погиб на Украине, в Донбассе, Михаил – под Москвой. Отец тоже добровольно ушел на фронт, участвовал в Сталинградской битве, был тяжело ранен, скончался дома. А младший братишка Володя, когда подрос, был призван в армию, принял участие в войне с Японией.

У нее замечательное имя – Вера. Она всю свою жизнь прожила с верой в добро, справедливость, в людей, хотя жизнь время от времени устраивала ей экзамены на крепость этой веры и каждый раз она успешно их сдавала.

А тогда, в 1943 году, Вера Макушина вместе с подружками Зиной Семеновой и Аней Симаковой зачастила в военкомат с заявлениями отправить их на фронт защищать Родину. Но каждый раз, глядя на них, совсем юных, "зеленых" девушек, недавних школьниц, им в военкомате отказывали.

Тогда они послали письмо в Москву на имя Клима Ворошилова. И это возымело действие. Их вызвали в военкомат и вскоре отправили в Свердловск. Там три месяца обучали на связистов.

Первое боевое крещение было под Витебском, когда группа связистов вышла на передовую. Как сейчас, Вера Ивановна помнит, как они, девчонки-связистки, тесно прижались к стенке большой русской печи, одиноко стоявшей среди черного пожарища, - все, что осталось от деревни. И печь по-матерински укрыла их от пуль пролетавшего самолета и от бомбы, разорвавшейся неподалеку.

Шли они по лесам и болотам. Спали под открытым небом, всюду видели сожжённые города, деревни, трупы, не преданные земле.

А потом были бои. Они шли за пехотой, налаживали связь с боевыми подразделениями на передовой – штабом. Где бегом, где на четвереньках или по-пластунски, под огнём противника тянули провод. Ей поручали самые трудные участки, и она обеспечивала связь, вновь и вновь ползла и соединяла разорванные снарядами провода. Много раз смерть смотрела ей в глаза. Помнит, как однажды тянули связь по минному полю и ее напарнику миной оторвало ноги. Как он, приходя в сознание, шептал: "Ноги ранены"… Он не знал, что ног у него уже нет.

Сколько раз на её глазах гибли люди. И каждый раз она могла быть среди них. Но ангел-хранитель берег ее от пуль, мин и снарядов.

Каждый раз она смело сквозь огонь устремлялась к месту обрыва провода и налаживала связь. Она знала, что от этого зависит судьба сотен бойцов. Сколько в этой девушке было отваги, смелости, воли! Она была любимицей роты. И эта любовь не ослабела и спустя десятилетия. Друзья-однополчане ей писали в письмах: "Дорогая наша храбрая, бесстрашная Верочка…", а начальник штаба батальона Василий Терновой в письме к В.И.Макушиной, вспоминая минувшие годы, писал: "Если бы я имел право сейчас писать, как тогда, фронтовые реляции, то наградил бы тебя орденом Славы всех трех степеней".

В одном из освобождённых городков Пруссии связист Вера Макушина у дома обнаружила 2 трупа женщин, а из дома раздавался сильный детский плач. Она зашла в дом и увидела в кроватке мокрого, замерзающего ребенка, девочку возрастом меньше года. Она сорвала шторы, закутала ребенка и понесла к себе в часть. Почти два месяца ребенок прожил в роте связистов. В военных условиях советские связистки умудрялись даже найти для ребенка молоко. Девочке дали имя Светлана, а фамилию командира роты – Саввич. Тот писал реляции в штаб, просил, чтобы связиста Веру Макушину демобилизовали с ребенком домой. Но она была многоопытным связистом, и поступил приказ передать ребенка в госпиталь. Со слезами на глазах Вера везла крохотную Светочку, с которой она уже сроднилась, в госпиталь. Так до сих пор и не знает ничего о судьбе этой девочки.

Навсегда остались в памяти бой за Кёнигсберг, шквал огня из орудий, "катюш", а потом было наступление танков, за ними пехоты, а связисты шли рядом с ними.

При взятии одного из непреступных дзотов противника связисты оказались под прямым пулеметным огнем. Всюду – разрывы, дым, стоны, крики. Чтобы вывести связистов из-под обстрела, пришлось создавать дымовую завесу.

Вокруг этого дзота полегли сотни воинов. Но и здесь ангел-хранитель помог Вере. Она осталась живой. За взятие города-крепости Кёнигсберга рядовая Макушина была награждена орденом Отечественной войны II степени.

День Победы Вера встретила в госпитале. Неожиданно отказали ноги. Сказалось двухлетнее нечеловеческое напряжение сил, усталость, холод, а порою и голод. Но после нескольких дней отдыха болезнь отпустила.

Вернулась домой с двумя орденами, медалями на гимнастерке. Встретила больная мать с меньшим пятилетним сыном. Вера узнала, что отца тяжело больного привезли домой, где он и скончался.

Встретила вербовщика из Караганды. Он обещал трудоустроить на шахту, больше килограмма хлеба в день, большую зарплату. Так она стала шахтеркой-откатчицей на шахте №83. Выдали ей чуни да солдатские обмотки. Жили в бараке.

Соседом по бараку оказался молодой путевой Яуда Мусагалиев, будущий Герой Социалистического Труда. Здесь же, в бараке, проживала и семья Игибаевых. И в мальчике Жанибеке трудно было увидеть будущего Героя Социалистического Труда.

На шахте №83 работали японские военнопленные. Однажды её вызвали и сказали, что назначают десятником внутришахтного транспорта, что она будет руководить бригадой японских военнопленных. Вера не из пугливых – согласилась. Когда её представили японцам, то они стали между собой возмущенно говорить. Их мнение выразил бригадир Фазимура: "Командир мадам – это не хоросо". В качестве протеста в первую же смену японцы "зарубили" электровоз с партией груженных углем вагонеток. Плохо работали и на следующий день. Но когда японцы узнали, что "мадам командир" – участник войны, имеет боевые награды, то их отношение к ней изменилось. Почти год проработала она с японцами. Они по достоинству оценили человечное отношение к ним. Работали добросовестно, выполняли все наряды и задания. К 30-й годовщине Октябрьской революции было объявлено соревнование. И бригада Веры Макушиной была среди победителей. Когда ее пригласили на торжественный обед в столовой, то она заявила, что без японцев не пойдет. Руководство шахты переговорило с КГБ, и было получено разрешение. И сколько было радости в глазах японцев, когда их пригласили за общий праздничный стол!

Бесконечно рада была и "мадам командир" Вера Макушина. Военнопленные доверительно относились к ней. И когда её перевели в отдел нормирования, то она пришла попрощаться с японцами.

"Я ухожу от вас. "Мадам командир" – "не хорошо", сказала она. Японцы смотрели на нее грустными глазами. "Японски здесь болит", - говорили они, печально прикладывали руки к груди, где расположено сердце.

А потом её избрали председателем шахткома. Тогда она была единственной в Карагандинском угольном бассейне женщиной – председателем шахткома. К её голосу прислушивались, с её мнением считались. На её счету немало добрых дел – в том числе строительство на месте лагеря военнопленных японцев начальной школы и клуба.

Она заочно окончила профсоюзную школу в Свердловске, а затем Казахский университет им. Кирова. В 1956 году за трудовые достижения была награждена высшим орденом – Ленина. А всего Вера Ивановна Макушина на шахтах №83, а затем "Михайловской" (ныне шахта им. Кузембаева) проработала более 25 лет. Имеет 10 лет подземного стажа. Семь лет работала подземным горным диспетчером.

Последние годы все свободное время отдает общественной работе. Она член совета ветеранов района имени Казыбек-би, неоднократно ездила на встречу с однополчанами, вместе с ними посетила места боевой славы, была в Кёнигсберге.

Глядя на эту необыкновенную женщину, подлинную героиню Великой Отечественной войны, я мысленно представил, как она, совсем юная, хрупкая, тянет между чернеющими воронками от снарядов провод, как она со слезами на глазах под пулями вытаскивает раненых связистов. И я подумал, что о таких надо не статьи писать в связи с очередной годовщиной Дня Победы, а слагать поэмы, сочинять стихи и песни.