Абай - поэт

Абай - родоначальник новой казахской литературы и создатель литературного языка. Путь его в страну поэзии был непростым и нелегким.

Ранние стихи Абая чаще носили подражательный характер - ­знак уважения и любви к  великим поэтам Востока. В одном  из ранних стихотворений А6ай обращается к ним, как к своей духовной опоре, за поддержкой в его становлении, как поэта.

 

«Физули, Шамси, Сайхали,

Фирдоуси, Саади, Навои,

И Хафиз, - к вам все мольбы мои,

Поддержите поэта, прошу я»

 

Много, почти до сорока лет А6ай скрывал подлинного автора сочиненных им стихов, ссылался  на Физули,  на Саади и других восточных поэтов или просто своих друзей. Абай принад­лежал к казахской аристократии, которая "ахынство", то-есть сочинительство и исполнение песенок под домбру и стихов считали низким ремеслом, не достойным их высокого положения. В некрологе "А6ай Кунанбаев" отмечается: "Киргизские султаны гордились  тем, что из них не вышло ни одного "баксы", ни одного ·'ахына". Впоследствии, вступив на путь сочинительства, Абай клеймил киргизских "ахынов" за то, что они искусство превратили в унизи­тельное средство выпрашивания у богатых деньги, и выделял себя из ремесленников-акынов".

До нашего современника ранние произведения А6ая не дошли. Лишь в 1886 году, когда ему минуло уже сорок лет он написав стихотворение "Лето" поставил под ним свою подпись.

С этого года начинается официальный период поэтической твор­ческой деятельности. Всего обнаружено около 230 стихотворений, принадлежащих перу А6ая, в том числе три поэмы.

Река поэзии Абая питалась из трех рукавов, трех притоков.

Первый - богатый казахский народный фольклор, а это эпос, сказки, легенды, богатырские былины, исторические песни, песни акынов, салов, жырау. Второй – сокровищница восточной поэзии, классиков ирано-таджикской литературы Фирдоуси, Саади, Хафиза, Навои, Физули и др. Третий – русская и через нее западноевропейская  литература. И эти три потока, слившись, образовали самобытную национальную поэзию Абая.

Поэтическая палитра Абая очень многообразна и широка, от жестких, прямых клеймящих сатирических строк до лирических стихотворений о любви, от философских произведений до красочных описаний природы и философских поэм.

Язык поэзии Абая сложный, образный, трудный для  переводчиков.

До сих пор переводчики не могут адекватно передать самобытный, красочный и философский язык А6ая, его глубинную мысль. В последние годы появилось немало новых переводов стихов Абая. В 1994 году были опубликованы стихи Абая в переводе Михаила Дудина, которые позволили лучше узнать красоту поэтического языка А6ая. Вот одно из переводов Михаила Дудина:

 

Язык любви живет без слова

В нем полужест и полувзглял –

­Незаменимая основа

Двух объяснений наугад.

Как были тайные созданья

Нам этой азбуки важны

Теперь, увы, её познанья

Мне, к сожаленью, не нужны.

 

Поэзия и поэты не могут жить и существовать 6ез великой темы любви, и поэт А6ай этой теме отдал должное, начиная с одного из самых первых своих произведений. "Как  яхонт чистый, ты мила". Даже одни названия его стихотворений о любви говорят о том,  какое место в его жизни и его поэзии занимает это благородное чувство."Ты - зрачок глаз моих", «Язык любви – речь без слов», "Привет тебе, тонкобровая», «О, мое сердце, не бейся теперь", "Краснел, бледнел", "На спине заплетенная с руку толщиной коса». Хоть и писал эти стихи уже зрелый, умудренный жизнью человек, в его любви вся гамма чувств: огонь и пылкость, чистота и благородство, искренность и нежность. Самые возвышенные, чистые слова, эпитеты и сравнения сумел найти поэт для выражения своих чувств к любимой. Сад любви Абая прекрасен. Для него любовь - это неиссякаемый источник, родник счастья, радости, очищения души, красоты человеческих чувств и достоинств.

«А того, кто жил не любя,

Человеком назвать нельзя"

- так подсказывает сердце поэту Абаю. Он не раз был и весьма сильно  влюблен. Дильда, Тогжан, Салтанат, Айгерим, Еркежан - это не  дон-жуанский список Абая. Это имена тех, кто  оставил заметный след в сердце, в душе поэта. Абай с радостью  и благодарностью       вспоминает пpeкpасные и чистые мгновения  своей ушедшей навсегда молодости

 

« Горы ловят дальний гул,

Крик пастуший в тишине…

На свидание в аул

Приходила ты ко мне.

И отважна, и кротка

Ты  прекрасна, как дитя,

Прибежав издалека,

Дух с трудом  переведя,

Места не было словам.

Помню сердца  чистый стук

­В миг, когда к моим губам

Молча ты прильнула вдруг».

(перевод  Ю. Нейман)

 

Любовь Абая всегда высоконравственное чувство. Он воспевает женщину любящую, сдержанную, верную.

 

«Той женщине хвалу я воздаю,

Что душу знает наизусть твою,

Внимает каждому биенью сердца

И хочет жизнь тебе отдать свою».

 

Абай является "отцом" пейзажной лирики в казахской литературе. Это певец Сары-Арки – края  скотоводов-кочевников.

Он за всю жизнь нигде не был далее Семипалатинска. Он безгранично лю6ил страну Сары-Арку - эту всхолмленную степь с гранитными грядами вздыбившихся гор, её необозримые просторы, не имеющие пределов, и лишь упирающиеся на горизонте своими холмами в звездное небо. Пейзажных стихотворений у Абая немного. Всего семь. В цикле стихов "Весна", "Лето", "Осень", "Зима" Абай живописует Сары-Арку в разные времена года. При этом картины природы сливаются в единое целое с жизнью и бытом кочевого народа. В стихотворении "Весна" земля поэту представляется в образе невесты, истосковавшейся за холодную зиму по теплым ласковым лучам солнца - жениха и теперь восторженно и радостно встречает его.

 

"Ведь всю зиму земля, поседев добела,

Жениха своего терпеливо ждала.

И теперь она вновь, молода и светла,

3асмеялась, запела, как мак, расцвела".

 

Абай описывает весеннее ликование природы. Всюду песни, пение птиц, на жайлау встретились аулы, девушки одели лучшие наряды, купец привез товары, двоятся отары овец, где-то земледельцы пашут, сеют, старики греются на солнце, которому все рады.

 

"Благодатною радостью мир напоен,

Бесконечно украшен создателем он,

Материнскою грудью вскормила земля

Все, что солнцем зачал в ней отец-небосклон".

(перевод  П.Шу6ина)

 

Умиротворением, покоем дышит степь в поэтической зарисовке "Лето". С любовью смотрит А6ай на её тучные, шелковые травы, пестрые от душистых цветов, на стаи уток и лебедей, на веселых девушек и молодух, ставящих юрты, на тяжко дышащих кобылиц. Ничего не ускользнет от внимательного мудрого взгляда поэта.

Вот бай возвращается в аул, под ним аргамак играет, юрта уже полна гостей и "бьет ключом из сабы кумыс", табунщики кружат у юрты бая, а вдали молодежь увлечена охотой с беркутом. Всюду чувствуется дыхание и поэзия жизни.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

В стихотворении "Осень" нет уже смеха и гомона детей, в аулах -уныние и тишина, тучи, туман, деревья:,"как нищие старцы, стоят", молодухи латают дырявые юрты, косяки птиц потянули на юг.

 

"Ветер пыль поднимает - над степью черно.

Осень. Сыро. Но так уж заведено -

Плох обычай - нельзя разжигать очаги

В наших юртах теперь неуютно, темно."

 

В стихотворении  «Зима»  вся степь находится во власти «белого деда».

 

"Брови грозно нависли - нахмуренный вид,

Головою тряхнет – скучный  снег повалит.

Злится он, словно бешеный старый верблюд

И тогда шестистворная юрта дрожит".

 

Пейзажные зарисовки, картины жизни степи в стихотворениях Абая реалистичны, конкретны, наполнены деталями повседневной жизни.

Cvществует  некий стереотипный образ Абая, как богатого человека, владельца огромных  табунов, лошадей и отар овец, ведущего приятную, легкую, не обремененную ничем жизнь, балующегося стихами и гаклиями-назиданиями. Но реальный облик А6ая во многом противоположен стереотипному образу. Об  этом прежде всего говорят его стихи, которые нередко представляют собой обнаженный кровоточащий болевой клубок переживаний, горечи, гнева и стра­даний за свой народ. «Разве можно быть довольным, если народ твой бедствует,», -  как бы вопрошал Абай. "Мятежная душа", "израненная душа", "мрачная душа", "разгневанное сердце", "больное сердце", "горестное сердце" -это все А6ай написал о себе. "Сердце мое  на сорок лоскутьев тоскою растерзано", "кровь моя черна, в язвах сердце мое" - таков поэтический образ сердца поэта.

Тонкая, чувствительная, мятежная, открытая людям душa Абая жила и творила в атмосфере глухой вражды, удушья, непонима­ния и невежества. Он вступил в единоборство с тяжкими пороками общества. Его стихи остро социальны, пронизаны борьбой за справедливость. Вот одно из них. Стихотворение "Ноябрь - преддверие зимы "' написано Абаем в ноябре 1888 года. Поэт предчувствует суровую зиму, надвигаю­щуюся на степь беду и расстроен тем, насколько не готовы бедные слои населения к ее приходу.

 

«У бая много пастухов и юрта хороша,

А бедный мерзнет сам в степи, скотину сторожа,

Он квасит кожи и дубит их в ледяном чану,

Жена, бедняга, ткет чекмень, от холода дрожа,

И для ребенка нет костра, а в юрту натекло,

И улетучилось давно последнее тепло,

А старикам - совсем беда, ложись и помирай:

И пищи нет, и солнца нет, и ветер воет зло,

Уж если бай пока что бьет свой самый худший скот,

То где ж бедняк себе еды и топлива найдет?

Коль даст богатый полмешка сухого кизяка,

Благодари скорей его, семью его и род».

 

Стихотворение кончается призывом к богатым владельцам табунов и отар к милосердию.

 

«Печальна горестная жизнь голодных бедняков!

Владелец тысячных отар, верблюдов и быков,

Богатый бай; не будь скупцом, убийцею не будь!

Хоть эту зиму прокорми детей и стариков».

 

Предчувствие Абая, к сожалению, оправдалось. Зима 1888-1889 годов осталась памятной джутом, унесшим много скота и обрекшим на голод тысячи кочевников. В несчастные годы степь теряла до половины своего скота. Такова была цена кочевого уклада жизни.

Абай, как родоначальник новой казахской письменной поэзии, во многом был первым. Он первый из казахских поэтов заговорил о труде, о людях труда. И это в те времена, когда в степи превыше всего ставились обычаи и нравы богатой и праздной аульной аристократии. Он первым в казахской поэзии воспел нелег­кий труд крестьянина-пахаря, который ставит даже выше, чем работу бия или волостного. В стихах "Не для забавы своей слагаю стих" и "Поэзия  - ­властитель языка" Абай впервые в казахской поэзии обращается к образу поэта и его задачам в искусстве и жизни.

Свои надежды Абай возлагает на талантливую молодежь, у которой "души глаза открыты", кто стремится к познанию.

 

«Не для забавы я слагаю стих,

Не выдумками наполняю стих,

Для чутких слухом, сердцем и душой,

Для молодых я свой слагаю стих».

Кто сердцем прозорлив и чуток, тот

Поймет, что в каждый я влагаю стих.

 

В этом стихотворении Абай заявляет, что лучше  пусть навек смолкнет его стих, чем им будут восхищаться барымтачи, лгуны, бездельники и  болтуны. Абай знает цену слова.

 

"Жизнь золотых сокровищ быстротечна

А слов цена, скажу вам - вечна".

(перевод  А.Шамуламедова)

 

В степи любят острое слово и одним  стихом или песней можно было буквально "уничтожить" своего соперника в глазах собрав­шейся толпы слушателей. Абай в совершенстве владел языком сатиры. Примером может служить обращение в стихотворной  форме к волостному управителю Дубаю в 1889r.

 

«При первой встрече  руки жмет,

И льстит, и лебезит,

Но отвернись - уже не тот,

Так подлостью разит.

Плюет на все твои права,

Юлит, как бес, хитро.

Белы, как снег, его глаза,

Черно, как грязь, нутро.

Здесь не лукавство и не страсть

­Смертельно болен он

И от болезни той пропасть

Он сам же осужден».

(перевод П .Карабана)

 

А вот обращение к волостному управителю Кулембаю:

 

"В юрте своей сидишь,

Властен, суров и строг,

Но с места легко слетишь -

Только подуть разок"

 

С годами нарастает разочарование Абая.

 

"Вот и старость. Свершиться мечтам не дано,

Поколение новое вижу. Оно

Научилось ловчить, но не хочет трудиться

И повсюду стяжательство только одно".

 

Много надежд Абай возлагал на своих сыновей Абдрахмана и Магаую. Старший Абдрахман, окончив Михайловское артиллерийское училище в Петербурге, служил в городке Верный. А6ай вырастил в лице Абдрахмана замечательного сына, честного, трудолюбивого, справедливого, благородного человека, жаждущего знаний, несущего свет добра и разума. И вот двадцати восьми лет от роду в Верном скончался от болезни Абдрахман. Тяжкой болью и горем отозвалась его смерть в сердце Абая. Абдрахман был его надеждой, наследником всего лучшего, что было в Абае и в народе. И вот его не стало. Целый цикл стихов, я насчитал их четырнадцать, посвящены Абаем своему сыну Абишу -  Абдрахманову. Вначале это были стихи-письма сыну в Верный с пожеланием ему скорого выздоровления

 

"Боже! Рука дрожит

Мой безмолвен язык.

Сын! Утешит мой взгляд

Только свежий твой лик".

 

А после смерти сына это были стихи скорби, печали.

 

«Способный подвиги свершать.

Он порывался все познать.

Был мудр, хоть юных полон сил

Он честь отца не уронил.

Зачем же от меня так зло

Ты, время, сына унесло?

Он был вестник нового дня,

Завершаю я прошлый век…

Тяжела утрата моя!

Больно… Старый я человек…

Горем сломлен я пополам,

Слезы горькие лью ручьем,

Будто кто меня по глазам,

Что есть мочи хлестнул бичом».

(перевод. Ю.Нейман)

 

В борьбе проходят многие годы. Семена идей справедливости, идей гуманизма, которые он страстно желал взрастить на каменистой казахской народной почве, по его мнению, не дали хороших, сильных всходов. "Посеял я пшеницу, а вырос кругом ковыль", -  ­признается Абай, и ему лишь остается надеяться, что его поймут и оценят правильно потомки.

«В душу вглядись глубже,

Сам с собою побудь:

Я для тебя загадка, я и мой путь.

Знай, потомок, дорогу я для тебя стлал.

Против тысяч сражался - не обессудь!».

 

Тема одиночества, непонимания сквозит во многих его стихах последних лет:

 

"Велика семья, но не понят я,

И живу средь людей один".

 

Или в другом:

 

«… скорбны думы, чуток сон,

Ядом гнева дух угрюмый распален,

Мыслью не с кем поделиться!"

 

Он видит предательство, корысть людей окружавших его:

 

"Измучен, обманут я всеми вокруг,

Меня предавали и недруг, и друг"

 

Он сравнивает себя с одинокой могилой:

 

"Как могила шамана, я

Одинок – вся  правда моя!"

(перевод Л. Озерова)

 

А6ай был первым переводчиком поэзии других народов на казахский язык. Его поразили красота, изящество, глубокое содержание произведений Пушкина, Лермонтова, Крылова. Считаются до сих пор непревзойденными по точности и мастерству его переводы

"Кинжала", "Выхожу один я на дорогу", "Парус", "Утес", "Дума", "Горные вершины" Лермонтова. Абай сделал вдохновенный вольный поэтический пересказ отрывков из "Евгения Онегина" Пушкина, историю любви Татьяны и Онегина и даже сочинил мелодии к письму Татьяны и любовному объяснению Онегина. М .Ауэзов писал; "В 1887­1889 годы имя Пушкина и имена его героев Онегина и Татьяны, пролетев над степями на крыльях этих песен, стали такими же родными для казахского народа, как имена казахских акынов и героев казахских эпических поэм».

А6ай был не только поэтом, но и поэтом-бардом, талантливым композитором. Он любил музыку, мог на домбре исполнить многие кюи, национальные мелодии. Он был большим знатоком и тонким ценителем казахского народного музыкального творчества, его композиторов и исполнителей Биржан-Сала, Ахана-Сере, Таттимбета, Жаяу-Мусы и др. Музыкальный талант Абая вырос на народной почвенной основе и нашел свое выражение в мелодичных лирических песнях. А6ай первым в Степи на казахскую домбру натянул струны от мандолины, и она приобрела новое необычное звучание. Сын Абая, Абдрахман, приезжая из Петербурга на каникулы в родной аул, знакомил отца с запомнившимися ему песнями и мелодиями русской и европейской музыки.

Когда к А6аю в аул приезжали русские друзья, Абай устраивал музыкальные вечера, на которые приглашал известных певцов казахской степи.. В свою очередь и русские друзья исполняли народные или городские песни.

В музыкальном творчестве Абай также был новатором. Он сумел соединить казахскую традиционную форму с русской и украинской народными песнями и русским романсом. Но вместе с тем песни А6ая, приобретая новые необычные формы, оставались глубоко национальными, опирались на традиции казахской народной музыки. Абай в кругу друзей, певцов Акыл6ая, Алмагамбета, сына Абдрахмана, жены Айгирим любил и сам исполнять песни. Песни Абая, будто ветром разносились по степи, кочуя из аула в аул. К Абаю, как к поэту и музыканту потянулись народные певцы, салы, акыны, музыканты с разных уголков необъятной казахской Степи. Даже легендарный Биржан-сал, считающий себя непревзой­денным акыном, побывал в ауле Абая. Абай был центром притяжения для молодых степных талантов, певцов и акынов Мухи, Акыл6ая, Кикатая, младшего сына А6ая  Магавьи, которые изучают русский язык, сочиняют песни и даже пишут поэмы.

До нас дошло свыше двух десятков песен Абая. Широко известны песни А6ая: "Сегиз-аяк" ("Восьмистишие"), "Бойы булган" ("Хвастун") "Что ты делаешь со мной?", "Унижена моя душа", "Письмо Онегина", "Письмо Татьяны", "Луна в безветренную ночь", "Ты зрачок моих глаз", "Утешение отца и матери", "Видел я как рухнула береза" и другие ..

Его песенное наследие, влившее свежую струю в музыкальный мир казахского народа, восхищает своей родниковой чистотою, лиричностью. Вершиной его музыкального творчества стала песня "Айтым селем каланкас", в переводе "Привет моя, чернобровая". На весь мир звучит эта гениальная песня Абая в исполнении Алибека Днишева.

Сегодня песни А6ая звучат в хорах, оркестрах, в ансамблях, операх. Их поют по радио, телевидению, на концертах, на улицах и дома. Они стали народными.

Мухтар Аузэов писал: "Абай - полноводная река, я черпал из нее лишь половником…". Каждое стихотворение Абая -  это густая концентрация мыслей и чувств. Творчество А6ая еще далеко не исследовано. Он и сегодня еще во многом остается "человеком­-загадкой", как он себя сам назвал. Известный казахстанский писатель Герольд Бельгер написал замечательную книгу-эссэ "Гете и Абай", в которой проследил духовное родство муз Абая и Гёте философско-эстетическое созвучие их творчества. И хотя. Гёте и Абай жили в разных исторических измерениях, в разных эпохах, но Герольд Бельгер сумел талантливо показать созвучие и родство этих двух великих ПОЭТОВ.

Велико на творчество А6ая было влияние русских демократи­ческих поэтов. На мой взгляд, можно было бы написать прекрасный литературоведческий труд о созвучии муз Абая и Н.Некрасова, "певца народного горя и печали", которые жили в одну эпоху.

К примеру, казалось бы, совершенно разные стихотворения Абая

"О казахи мои! Мой бедный народ" и Некрасова "Влас". В первом Абай с горечью пишет о своем народе, а Некрасов пишет о старике Власе, который первую половину своей жизни жил жадно и грешно "брал с родного, брал с убогого", а во второй «дал обет», раздал свое имение и ходит "бос и гол" по городам и весям России, собирая подаяния на "храмы божии". Но вот читаем у Абая "О казахи мои. Мой бедный народ! Жестоким усом небритым: прикрыл ты рот. Кровь - на правой щеке, на левой – жир… Где же правда? Твой разум не разберет". У Некрасова: "На груди икона медная:

Просит он на божий храм,

Весь в веригах, обувь бедная,

На щеке глубокий шрам".

Далее у Абая:

"Власть не можешь явить, над своим добром

Спишь тревожным сном и тревожишься днем."

У Некрасова:

«Говорят, ему видения

Все мерещатся в бреду:

Видел света представление,

Видел грешников в аду.

Или возьмите стихотворение Абая "Зима":

«В белой шубе, плечист, весь от снега седой

Слеп и нем, с серебристой большой бородой,

Враг всему, что живет, с омраченным челом,

Он, скрипучий, шагает зимой снеговой.

Ну чем не "Мороз-воевода" Некрасова.

Муза Абая глубоко гражданская. Очень в этом плане сходная с музой Некрасова, который сеет "разумное, доброе, вечное", полна правед­ного гнева и народной печали.

Будучи новатором казахской поэзии, Абай создал в ней новый жанр - поэму. Он написал три поэмы: ''Масгуд'', "Сказание об Азиме" и "Искандер". Пока недостаточное внимание уделяется поэмам Абая. Очевидно, сказывается традиционность подхода к творчеству Абая, а также невысокое качество перевода неадекватное высокому а6аевскому уровню. А ведь в его философских поэмах тоже сокрыты загадки, о которых заявлял поэт.

В восточной классической поэзии тема воспевания побед

Александра Македонского является традиционной. К ней обращались Фирдоуси, Низами и Навои. Но Абай отказался от воспевания великого завоевателя, он в своей поэме "Искандер"развенчивает его захватнические устремления.

 

"Много крови в море и в реки он влил,

Без счета невинных на смерть осудил,

Осталась недобрая память навек

О кровавых делах, что он совершил"

Алчности Искандера нет предела:

"Но алчность его становилась сильней

Мир и мал оказался, и тесен ей."

 

Однажды Искандер со своим войском долго блуждал в бесплодной пустыне. Уже пали многие воины. Пал верный конь Искандера. Прощаясь, обнял он шею упавшего друга-коня, а когда поднялся, то увидел луч ясной звезды. Пошел на луч и обнаружил ручей с животворной водой. Остатки войска были спасены, и завоеватель Искандер решил пойти вдоль ручья к его истокам.

 

"Несомненно, там край богатый найдем.

Народ покорим, непокорных убьем,

Богатства возьмем и вернемся домой

Безмерную славу добудем мечом"

Шли много дней, и достигли гор, а в горах ущелье, которое перекрыли золотые ворота. Попытки взломать ворота оказались

безуспешными. Искандер был взбешен. Откройте ворота,- требовал он-

"Непристойно владыке стоять, как просителю, у закрытых дверей".

В ответ Искандер услышал гул шагов и голос сторожа, что « здесь

предел владычеству и не пытайся расширить его".

-"Если я до края земли дошел,- дай мне дар, чтоб видел его народ" - заявил "царь-царей" Искандер. И в ответ на просьбу получил небольшой сверток, в котором оказалась всего-навсего кость. "Сколько хочешь лежат их на дне могил". Возмущенный Искандер бросил эту кость от себя, но Аристотель, "Мудрейший из мудрецов" заметил царю, что это кость не простая, и попросил принести весы. На одну чашу положили все награбленные богатства, а на другую кость, то кость легко перевесила все золото и алмазы царя. Тогда Аристотель взял горсть земли и посыпал на мертвую кость. И чаша с костью поднялась вверх. Удивленный царь обратился к Аристотелю с просьбой объяснить все это.

"Кость-глазница людская" - таков был ответ ­

В этом мире ценнее сокровища нет,

Чтоб насытиться ими мог алчный взор,

Лишь земля насыщает глаза вполне.

Ненасытность глаз у иных велика,

Всё им мало, хоть вселенную держит рука

Но умрут они - и для мертвых глаз

Алмаз и сапфир не ценнее песка"

 

Искандер был вынужден покинуть эту землю.  Такова философ­ская притча Абая об алчности и ненасытности великого завоевателя Искандера.

Не менее занимательная и другая философская поэма - притча Абая "Масгуд". В известном в восточной поэзии сюжете "Масгуд" его главный герой использует полученный свыше дар в целях личного обогащения. Тогда как Масгуд Абая использует этот дар для служения народу, но народ не принял и не понял Масгуда.

Краткое содержание поэмы следующее. Главный герой этой поэмы достойный джигит Масгуд из Багдада, возвращаясь глухой дорогой домой, услышал крик о помощи. Масгуд поехал навстречу крику и увидел сцену ограбления старика. Macгуд кинулся на помощь пострадавшему, но вооруженный грабитель ранил Масгуда.  Старец просит придти Масгуда в назначенное место на рассвете, чтобы отблагодарить его за спасение. В назначенный час Масгуд пришел, и старец подвел его к дереву над гробницей. На нем висят три плода белый, красный и желтый:

 

"Съешь ты белый плод - будешь всех умней,

Желтый съешь - будешь первым из богачей.

Красный съешь - станешь всем ты женщинам мил

И любви они будут  искать твоей".

 

Масгуд выбирает красный плод. Старец просит объяснить, почему красный плод выбрал его спаситель. И Масгуд объясняет:

 

" Плод белый сперва я подумал сорвать,

Чтоб умных умней, мудрей мудрых стать,

Но буду ли Я властелином ума?

Нет, ум станет мною тогда помыкать,

Не найду себе равных я по уму?

А глупцы и невежды мне ни к чему,

И теперь немало их вижу вокруг,­

Кого же я другом тогда назову?

Плод желтый потом захотелось мне съесть,

Чтоб богатства вселенной всей приобрести,

Но подумал, богаче всех прослыву,-

А такая ли это большая честь?

Не трудясь  богатства искать - это стыд.

И совесть, и ум продавать - это стыд,

Бескорыстную дружбу забудь богач!                .

На богатство друзей менять - это стыд.

 

Так не лучше ли выбрать тот из плодов,

Тот из трех, что женскую даст любовь?

Ведь женщин - полмира, их власть велика,

Их любовь драгоценней любых даров".

 

Старец одобрил выбор Масгуда и, прощаясь, благословил его.

Этот старец был "владеющий счастьем" Кыдыр-святой. Шли годы. Масгуд стал визиром, и народ за мудрость его почитал. Однажды визиру приснился старец Kыдыp, который сказал, что в такой-то день прольется дождь и 6еэумным станет тот, кто выпьет этой воды, но через семь дней рассудок вернется вновь. По совету старца Масгуд и Халиф запаслись водой на семь дней. Как и предупреждал старец, в назначенный день пролил сильный дождь и лишил ума он всех людей. Последовали споры, драки, дикость и бешенство толпы. Халиф и визир попытались уговорить, у6едить народ переспать эти несчастные семь дней. Но беснующаяся толпа решила, что эти двое сошли с ума и их нужно немедленно убить. Халифу и визиру ничего не оставалось, как испить дождевой воды и разделить их безумие. Теперь, когда они стали глупцами, каждый славил их мудрость под крик и вой толпы. Кончается поэма мудрым  советом на все времена:

 

"Вот пример, как всесильна глупость порой

Не пускай свой ум по дороге чужой,

Не много хорошего приобретешь

Слепо следуя за безумной толпой"

 

Отношение к толпе для Абая был очень больным вопросом. Как часто в жизни он оставался один,  наедине со своими раздумьями и сомнениями. В тридцать седьмом слове Абай резко осуждает толпу:

"Кто отравил Сократа, сжег Жанну Де Арк, распял Христа, закопал Мухаммеда в Верблюжьих останках? Толпа. Значит, у толпы нет ума. Сумей направить её на путь истины."  И Абай свою жизнь посвятил тому, чтобы направить толпу на путь истины, справедливости и добра.

 

 
Интересная статья? Поделись ей с другими: